МОЖНО ЛИ РАЗОРВАТЬ ПОРОЧНЫЙ КРУГ?
В процессе
ознакомления с материалами последних «Вестников» возникает ощущение, что внимание
его авторов в основном сосредоточено на решении проблем взаимодействия философии с обществом, в том
числе с институтами власти и с религиозными организациями. Обсуждение онтологических
мировоззренческих вопросов тоже вызывает интерес, но происходит слишком быстрое «рассеивание внимания» и переключение
его на реалии сегодняшней общественно-философской жизни и на актуальную и эмоционально-захватывающую
полемику сторонников «религиозного» и «светского» направлений, высказывающих свои
соображения по вопросам социального влияния и социального обустройства. В таком
контексте обсуждение основополагающих онтологических и мировоззренческих вопросов
незаметно переходит в плоскость далёких от жизни абстракций, типа: «Есть ли
жизнь на Марсе?». На наш взгляд, стоит ещё раз присмотреться и прислушаться к истинным
истокам подобных споров и попытаться понять, чего же требует сегодня время от
философов и от философии.
Для разрешения
подобных споров необходимо понять истинные, а не «внешне-показные», «фасадные»
противоречия, присущие той или иной мировоззренческой позиции. В диалоге внешне
диаметрально противоположных мировоззрений выдвигаются два опять же внешне
противоположных лагеря: «религиозный» и «атеистический». «Религиозный лагерь»,
представленный институтом РПЦ, «по умолчанию» негласно привязывается к
современному православному христианству. К этому лагерю «атеистическая партия» и
выдвигает множество справедливых претензий, указывая на лицемерие и ложь, присущие
многим деятелям РПЦ, на их неуклонную «волю к власти», высокомерие и
радикальное расхождение между внешне провозглашаемыми лозунгами и реальным
поведением, на патологическое отставание РПЦ «от реалий жизни» и другие грехи. Партия
атеистов отрицает право «зарвавшихся» деятелей РПЦ на то, чтобы занять ведущее место
в современном обществе. Само собой разумеется – если религия (которая у
атеистов не разделяется со всей мистической жизнью человечества) – лишь шаткая
и эфемерная «надстройка» над всемогущим «материальным базисом» - значит, она – лишь пережиток «тяжёлого» и «ненаучного» прошлого,
который стоит всячески искоренять.
Говоря о
глубинном различии атеиста и теиста, следует сказать, что атеист отвергает
существование трансцендентной реальности и Бога-Творца, тогда как для человека
верующего такая реальность совершенно очевидна (само собой разумеется, эта
очевидность не в привычном для атеиста «плоскостном» смысле). Атеист, с пристрастием
вопрошающий верующего о том, с чего это внутренняя очевидность верующего претендует
на статус объективности, а не является лишь субъективным вымыслом последнего,
может получить столь же справедливый встречный вопрос: почему атеист утратил те
органы чувств, которые позволяют воспринимать и явственно ощущать присутствие
Абсолютного Начала мироздания? Что делает его слепым и глухим к этой сфере
Реальности? Доказать слепому, что такое свет, возможно лишь одним способом:
включить способности восприятия последнего таким образом, чтобы тот смог увидеть хотя бы небольшой отблеск
этого света. О том, что включение таких «рецепторов восприятия» оказывает
кардинальное влияние на мышление человека, уже говорилось в предыдущих статьях,
но эта тема быстро рассеялась в потоке всевозможных событий и обсуждений.
Для любого человека,
пытающегося мыслить философски, совершенно очевидно, что необходимо внимательно
изучить вопрос о том, действительно ли Русская Православная Церковь
«уполномочена» выступать истинным и последовательным носителем «теистического»
мировоззрения. И тут у автора этих строк сразу же возникает множество вопросов:
почему самое главное, что только и может подлинно изменить природу человека –
мистическое прикосновение к Богу – в рамках РПЦ перевешивается зачастую
непосильным грузом «церковных» и «христианских» «обязанностей»? Почему познание
мира ограничивается узким кругом «православно-ориентированных» изданий, а
источники всего богатства религиозных и мистических традиций других народов и
культур без достаточных оснований признаются
имеющими демоническую природу? (при этом
«инородные» традиции по большей части искажаются и извращаются в угоду
«миссионерской задаче» и упрощаются до безобразия). Почему слишком часто, по
собственному наблюдению автора этих строк, умственный и духовный диапазон
«воцерковлённых людей» сужается до предела, а их девизом становится не духовный
поиск и познание, а законсервированный в ограниченном круге быт, главным
лозунгом которого выступает «всё, как у людей»? Между тем, в постановке
проблемы взаимоотношения церковного – светского на страницах Вестника именно Русской
Православной Церкви «по умолчанию» приписываются некие «авторские права» на знание Божественного. Складывается ощущение,
что современные постсоветские люди (и философы в том числе) не смеют мыслить
самостоятельно, а привыкли доверять внешним фасадным облачениям и по привычке
вручают решение всех проблем, в том числе и мировоззренческих, в руки внешних
социальных институтов.
Общеизвестно,
что в обществе сегодня существует и множество других, альтернативных
институтов, «уловляющих» ищущие познания (или успокоения) души в свои сети.
Абсолютное большинство их, предлагающее существенную (или несущественную) часть
подлинных знаний, примешивает к ним «в довесок» такое количество искажений и
всяких частных и чаще всего ненужных побочных деталей, что в них человек
запутывается ещё больше и, зачастую помимо своей воли, оказывается втянутым в
паутину внешне-социальных деяний, в которых тонет его собственная мысль и собственные
поиски смысла бытия. На сегодняшний день автору этих строк не известно ни
одного института из числа широко (или не очень широко) известных,
которые бы реально способны были дать серьёзные знания и предложить истинно
последовательный путь духовного и нравственного возвышения и познания.
Чтобы
пробраться сквозь мишуру всевозможных «рекламных проспектов» требуются сила и
терпение, а самое главное – хорошо поставленное мышление, благодаря которому
человек оказывается способным выявлять главное и существенное. При доступности всё
возрастающего количества информации человек не имеет силы, времени и желания её
изучать. Именно здесь, на наш взгляд, и должна прийти на помощь философия,
которая призвана способствовать формированию прежде всего у самих философов (а
затем – у окружающих) того грамотно поставленного мышления, которое позволило
бы человеку сориентироваться в огромном многообразии предложенных людям рецептов,
толкований и проектов обустройства своей духовной и социальной жизни. Ещё в XIX веке
В.С. Соловьёв писал о том, что сознание современного ему человека не вмещается в церковность, а сегодня втискивание
в узкие рамки церковности может являться или проявлением откровенного мазохизма,
или же быть обусловленным столь хорошо знакомым советскому человеку желанием
«быть причастными коллективу» (кстати, и в истории церкви есть немало истинно
святых деятелей, которые, не вписываясь в традиционные церковные рамки,
признавались не приемлемыми для подражания примерами, что, тем не менее,
совершенно не мешало им быть святыми).
В массе
правильных и хороших слов, которые произносят сегодня философы о роли и месте
философии в жизни общества, как-то тонет и теряется её основная на сегодняшний
день задача: структурировать и обобщить всё то богатое и распавшееся на
множество «ветвей познания» наследие, которое накоплено человечеством (в том
числе и в области философии, в которой все возможные идеи, доступные
человеческому разуму, по большей части уже получили предельное выражение) и
предложить хотя бы какие-то более или менее убедительные и реально действующие
способы структуризации знаний. Таким образом, сегодня формирование Единой
Сферы Знания (которая предполагает интеграцию знаний различных наук и выведение
единой научной основы) – уже не «факультативная задача», поставленная какими-то
старомодными «религиозными философами», а насущнейшая необходимость времени. Высказывая
справедливый протест против чрезмерного стремления «втиснуть» всю
духовно-нравственную жизнь в рамки выбора или-или (РПЦ или оголтелый атеизм),
сегодня, на наш взгляд, невозможно и просто ограничиться смутным ощущением «Бога
в душе», а необходимо философское решение этого вопроса. На наш взгляд,
переломить ситуацию и исправить многочисленные перекосы, сложившиеся сегодня в обществе
в целом и в системе образования в частности, всевозможными выступлениями или
декларациями фактически невозможно (мы знаем, как мало влияния оказывают
подобные методы на власть, которая всегда существует по своим собственным
законам). Поэтому необходимо, прежде всего, опираясь на базу, созданную
богатейшей западной диалектической традицией и творчеством русских философов
т.н. «религиозного направления», которое использовало диалектические методы
исследования «непостижимого», начать решать истинно
философскую задачу - формировать единую базу знания и развивать систему мышления, позволяющую
поставить веру и знание в подобающие взаимоотношения (то, что Вера и Знание в
принципе не могут противоречить друг другу, ибо диалектически взаимодополняют друг
друга, было доказано А.Ф. Лосевым в «Диалектике мифа»).
Все попытки создать
хотя бы в какой-то степени адекватную реальности единую научную систему в
традициях так называемого «научно-ориентированного» диамата, по-прежнему
негласно занимающего ведущие позиции в российской философии, могут вызывать
только горький смех. Несмотря на то, что в «Диалектике мифа» А.Ф. Лосевым было со
всей свойственной ему неопровержимой убедительностью классического
диалектического здравомыслия доказано, что т.н. диалектический материализм –
миф, переросший в «догматическое богословие» и основанный на искусственном выпячивании
и обожествлении одной из абстракций - материи, а претензии диамата на
«научность» совершенно необоснованны, - сам термин «диалектический материализм»
до сих пор звучит для многих философов «научно». Проблема значительно усложняется
тем, что «диаматовская выучка» явственным образом (!) ощутима и в мышлении представителей
РПЦ, так как большинство из них обучалось в тех же диаматовски-ориентированных
учебных заведениях, и вообще для осознания многих современных людей так или
иначе причастных к науке и философии, до
сих пор (!) не очевидна кардинальная разница между диаматом и классической
диалектикой.
Соглашаясь со
справедливо высказанными соображениями профессора А.Н.Чумакова о том, что «хотя
марксистско-ленинская (не философия) идеология в явном виде не преподаётся», но
«значительная часть философии и сегодня преподаётся так, как если бы это были
научно выверенные, точные знания»[1], и
такое положение требует значительного переосмысления, автор этих строк, однако,
считает, что здесь необходимы некоторые уточнения. Так, рассуждение о том, что истина – это из области науки, а философское
знание – есть личностное видение и личностная попытка осмысления «общечеловеческого
опыта», необходимо всё же дополнить, высказав идею о том, что такой высокий
статус науки может быть сформирован только в результате её качественного перерождения
в Единую Сферу Знания, включающую в
себя философию как одну из необходимых частей (тогда как современная наука
базируется на гипотезах, которые в любой момент могут быть заменены другими
гипотезами). Именно философия позволяет осмыслить и систематизировать всё
разнообразие опыта человечества, а любой самый сложный опыт (в том числе и тот,
который поныне считается непостижимым и непередаваемым на научном языке), может
быть изложен на языке диалектических формул. Преодоление «узкой специализации»
и налаживание устойчивых универсальных связей между различными сферами
человеческого познания - важнейший шаг к решению этой проблемы (не случайно эти
идеи сегодня «носятся в воздухе», и предпринимаются в той или иной степени перспективные
попытки построить теорию всеединства на единых научно-философских
законах)[2]. Серьёзная
база для такой «диалектической интеграции» была создана в таких работах
А.Ф.Лосева, как «Диалектические основы математики», «Античный космос и
современная наука» и других.
Словом,
именно сегодня, как никогда, философия не имеет права «бегать по кругу» в
попытках разрешения одних и тех же нескончаемых споров и словопрений, а должна выполнять
возлагаемые на неё обязанности, а философам необходимо, засучив рукава,
работать над своей квалификацией, «по капле выдавливая из себя диамат» и
изживая высокомерие, позволяющее считать многие сложнейшие вопросы уже
решёнными и отбрасывать без вдумчивого изучения всякую «ненаучную чертовщину» и
«подозрительные» источники. И девизом этого процесса вполне могут являться слова
А.А.Тахо-Годи, сказанные ей о А.Ф.Лосеве: «Никакой режим не терпит, чтобы его
до конца понимали и продумывали. Да и вообще никто и ничто на свете этого не
любит. А философ как раз хочет всё понимать»[3].
[1]
Лешкевич Т.Г. Философия перед вызовом глобализации // Вестник РФО, № 3, 2010. С.
13.
[2]
Таковы, например, попытки разработки теории неовсеединства В.И. Моисеевым на
основе синтеза философии и математики (http://www.vyacheslav-moiseev.narod.ru/).
На наш взгляд, интересные и смелые попытки переосмысления и интеграции
накопленных человеком знаний предлагает А.Скляров и другие авторы материалов,
размещённых на сайте «Лаборатория Альтернативной Истории» (www.lah.ru).
[3] Тахо-Годи А.А. Лосев. М.,
1997. С. 181.
Шулындина А.Б., к.ф.н. (Нижний Новгород). E-mail: shulindinaab@mail.ru
Напечатано: «Вестник Российского
философского общества». 4 (56), М., 2010. С. 166-171.
Комментариев нет:
Отправить комментарий