УДК 111
А.Б. Шулындина
Мировоззренческие основы проблем коммуникативного
взаимодействия
в современном обществе
Нижегородская государственная консерватория им. М.И. Глинки
Коммуникация имеет
огромное значение для жизни каждого современного человека. В процессе
коммуникации человек, раскрываясь в среде себе подобных, проявляет вовне некую
важную часть своей внутренней сути и в ответ на это получает обратную связь от
окружающих.
Теоретические
(онтологические) основы осмысления
феномена коммуникации до сих пор мало изучены, как и вопрос о
возможностях, целях, качествах и пределах такого взаимодействия. Часто мы
сталкиваемся с тем, что коммуникация между людьми, несмотря на их принадлежность к единому
биологическому виду, социальному окружению и языковой культуре, существенно
затруднена, а нередко и оказывается в принципе невозможной.
Следует, вместе с тем,
отметить, что возможны самые разные виды
коммуникативного воздействия существ, находящихся на разной ступени
эволюционного развития и имеющих разный тип сознания: между людьми и животными,
внутри животного и растительного мира, между животным, растительным и
человеческим миром и т.д. Согласно представлениям некоторых философских школ и
религиозных направлений, возможна и коммуникация между проявленными в
физическом мире существами (людьми, животными и т.д.) и теми, кто находится за
пределами видимого нами физического мира. Например, в философии В.С. Соловьёва
всё мироздание представляется местом обитания множества живых, одушевлённых и
мыслящих существ, и, соответственно, между ними возможна коммуникация разного
уровня. Поэтому, согласно В.С.Соловьёву, и любое познание, в том числе,
познание любых трансцендентных идей человеком, есть результат воздействия на
человека этих невидимых человеческим оком существ, то есть в этом случае имеет
место процесс не осознаваемой (или, в некоторых случаях, частично осознаваемой)
человеком коммуникации. Можно предположить, что именно это философ имел в виду,
когда писал: «если действительное наше познание о внешних явлениях
зависит от действия на нас внешних существ или вещей, то также и действительное
познание или умственное созерцание трансцендентных идей должно зависеть от
внутреннего действия на нас существ идеальных, или трансцендентных. Дело в том,
что ни явления, ни идеи не могут существовать сами по себе, а также не могут
быть чисто субъективными определениями нашего существа (ибо тогда не будет
определяющего) - и те, и другие, следовательно, имеют своих собственных
субъектов, и действие этих субъектов производит в нас как чувственное познание
явлений, так и умственное познание идей» [1. С. 207]. В таком широком смысле
коммуникация не может быть привязана и ко времени и пространству: например,
читая книгу, написанную человеком, жившим несколько веков назад, читатель вступает
в коммуникацию с мыслями и личностью писателя, с его эпохой и даже с
вымышленными писателем персонажами.
Для того, чтобы
несколько сузить проблему и сконцентрировать её на заявленной теме, необходимо
рассмотреть наиболее привычный для наших представлений тип коммуникации – между
живыми говорящими на одном языке людьми.
Любая коммуникация
возможна только при существовании внутренних связей, формируемых на основе
некоей единой первичной базы, на которой основывается сама возможность
коммуникации. Обычно эти базовые основы предполагают наличие некоего
«строительного материала», единого первоэлемента, который задан всем участникам
коммуникативного процесса наподобие двоичного кода в компьютерных программах.
Такая строительная единица коммуникации есть лишь некая база, создающая
потенциальную возможность идеальной полноценной и всеобъемлющей коммуникации,
которая не ограничена возможностями восприятия участника коммуникативного
процесса, и в которой не происходит искажений, вызванных вынужденной необходимостью
создания опосредующего звена (в виде необходимости языковой вербализации
содержания и смыслов). Предполагая наличие такой возможности, автор стоит на
позиции идеал-реализма Н.О. Лосского и философского обоснования им феномена
“гносеологической координации”, делающего возможным познание вещей в
подлиннике.
Однако в большинстве
случаев ограниченность восприятия того, кто вступает в коммуникацию и связанная
с этим необходимость вербализации приводит к существенным искажениям. При этом
следует обратить внимание на тот очень важный факт, что в этом случае, общаясь
с кем-либо, участник коммуникативного процесса, по сути, общается не с другим
человеком, а со своей проекцией собеседника (то есть «переводит» слова
собеседника на понятный ему язык и отвечает именно на то, что он воспринял, а
не на то, что было высказано и имелось в виду собеседником). Таким образом,
коммуникация есть, по сути, общение человека с некоторой частью своего
существа, тогда как другой человек является лишь своеобразным «катализатором» происходящих
внутри человека процессов. Каждый участник коммуникативного процесса, даже при
использовании общих для всех участников слов, выстраивает в них те смыслы,
которые соответствуют его картине мира, то есть сам способ построения человеком
коммуникации зависит от его мировоззренческой системы. Находясь в рамках
определённой мировоззренческой парадигмы, участники коммуникации используют и
те подходы к коммуникации, которые проистекают из этой парадигмы.
Каждая мировоззренческая
парадигма базируется на некоем гласно или негласно признаваемом первоэлементе,
организующем всё мироздание (или, выражаясь философским языком, Абсолюте),
который принимается (либо принимается отрицательно) участником коммуникативного
процесса априорно и не требует доказательств (наличие некоего центрального
первоэлемента в любом более или менее последовательном мировоззрении
убедительно доказал А.Ф. Лосев в своей работе «Диалектика мифа»). Этот
первоэлемент организует внутреннее пространство коммуникатора, способ, цель и
смысл коммуникации, которые могут быть принципиально различными в разных
мировоззренческих системах.
Для наглядного сравнения
принципиально разных подходов к коммуникации в разных мировоззренческих
системах можно предложить сравнение двух принципиально различных мировоззренческих
систем и базирующихся на них подходов к коммуникации: мировоззрения
идеал-реализма Н.О. Лосского и традиционно используемого сегодня в философии и
официальной науке позитивистского (по сути, материалистического) подхода.
В мировоззрении идеал-реализма
Н.О. Лосского мир есть проявление деятельности сверх-пространственных и
сверх-временных «субстанциальных деятелей», являющихся элементами сложнейшей системы, а у истоков
мира стоит некое Абсолютное Начало, обосновывающее и организующее систематическое
единство этих деятелей. Это начало можно считать «сверх-мировым» и «сверх-системным».
По Лосскому, любое познание есть не
что иное, как взаимодействие (коммуникация) двух или более элементов системы
между собой, называемое им ёмким термином «гносеологическая
координация». По сути, гносеологическая координация –
это внутреннее соотнесённое друг другом и гносеологически направленное друг
на друга взаимодействие любых двух (или более) элементов системы вне
зависимости от того, являются ли они «одушевлёнными» или «неодушевлёнными» в
привычном смысле, и обладают ли они привычным человеческому пониманию сознанием
или нет (то, что обычно называется «сознанием», по Н.О. Лосскому, является началом,
пронизывающим все материальные уровни мироздания, хотя уровень сознания может
быть самым разным – от самого грубого и примитивного у более простых существ до
самого сложного и многогранного у существ более развитых). При этом сознания
всех существ, существующие в едином «поле Абсолюта», «взаимопроницаемы», границы
между ними приоткрыты. При таком предельно широком понимании коммуникации, она
охватывает все живые и неживые предметы и существа мироздания, находящиеся в Поле
Абсолюта. В этом поле всё имманентно и одновременно трансцендентно всему
(взаимопроницаемо), и потому определённая коммуникация «общего плана»
действует вне зависимости от времени и пространства. Однако существует и более
конкретная, направленная коммуникативная координация, обусловленная внутренним
намерением-вектором одного или двух (или более) осознанно вступающих друг с
другом в коммуникацию существ. При этом уровень и глубина этой коммуникации, по
Лосскому, очень различны – от самого глубокого до самого поверхностного, и
зависит от развитости существа и его способности осознанно и по своей воле и
своему выбору осуществлять коммуникацию.
Согласно представлениям
фактически любого материалистически-ориентированного учения, мироздание не
может обладать внутренней имманентной связью, так как оно неминуемо распадается
на отдельные элементы, связанные лишь поверхностной (абстрактно-математической)
общностью.
При всём внешнем
сходстве сравнения первоэлемента в обоих мировоззрениях с единым числовым кодом
компьютерной программы, различие между тесной имманентной связью мироздания
Лосского и атомически распадающейся общностью материализма огромны. Можно
сказать, что число материализма есть некая абстрактная цифра, безличный «винтик
мироздания» (так как «материя» в материализме рассматривается как некая
абстракция, вне её диалектического сочетании с другими). Это справедливо
отмечал А.Ф. Лосев, когда писал, что никто и никогда не может отыскать в мире
«чистой» материи, а находит её лишь в уже сформированном и «оформленном» виде.
При этом материя, трактуемая как «первооснова» сущего, оказывается, по сути, всего
лишь поставленным во главу бытия иррациональным «трупом», «чудовищным
левиафаном», парадоксальным образом творящим из себя всё сложнейшее живое
мироздание [2. С 146]. В противоположность
этому, число идеал-реализма – живой и одушевлённый элемент самоорганизующейся
системы (ведь, согласно этому мировоззрению, мир есть не что иное, как
деятельность сверх-временных и сверх-пространственных «субстанциальных
деятелей», и даже атом и его части обладают определённым сознанием и начатками
некоего изнутри идущего «волевого импульса»). Поэтому и восприятие мира
идеал-реалиста неминуемо отличается большей целостностью, тогда как у
материалиста оно как бы распадается на «кубики», безличные «пиксели
мироздания».
Главным условием
познания («гносеологической координации» по Н.О. Лосскому), позволяющим
человеку настроить свои чувства и разум на то, чтобы внутренне прочувствовать и
осмыслить мир как «единое органическое целое», пронизанное единым Божественным
Началом, является настроенность человека на «синэргийную» взаимосвязь
Творца, человека и мира. Признание существования Высшего Начала – Бога-Творца в
этом мировоззрении позволяет видеть телеологическую причину существования и
задачу для каждого существа мироздания.
Но эта программа развития «включается» только тогда, когда существо осознанно,
своим намерением обращается к этому источнику, то есть
вступает с Ним в осознанную (в той или иной степени) коммуникацию особого рода
– возникает направленная на это Высшее Первоначало «гносеологическая
координация». При этом способ этой коммуникации принципиально отличен от
привычного нам общения, и предполагает погружение в глубины своей истинной
сущности и раскрытие его внутри себя, а через это – обретение способности к
коммуникативному взаимодействию с Абсолютным Первоначалом и со всеми элементами
сложной системы мироздания.
Не случайно, например,
Православное христианство издавна отдавало первенство не «рациональному», а
«сердечному» постижению мира, а русские старцы и Отцы Церкви говорили, что
«Нужно умом в сердце стоять» [3.
С. 69].
Преимущество «сердечного созерцания» перед «рациональным мышлением» состоит в
том, что именно сердце как условный орган мистической интуиции
есть ключ к подлинному внутреннему познанию, а «познать всем сердцем»
значит «понять всецело» [4. С. 536]. О необходимости принципиально особого
подхода к коммуникации с этим Первоначалом говорится в послании апостола Павла:
«Если я говорю языками человеческими и
ангельскими, а любви не имею, то я - медь звенящая или кимвал звучащий» [5. С. 1256]. Именно такая способность проявлялась,
например, в деятельности «прозорливых»
старцев, способных «считывать информацию» с человека, понимать его внутренние
глубинные проблемы и задачи как на какой-то определённый момент, так и на всю
его жизнь (земную и вечную).
Некое подобие такого
глубочайшего внутреннего коммуникативного взаимодействия у обычного человека
может происходить и в состоянии глубокой человеческой любви, коренной смысл
которой, как писал В.С.Соловьёв, состоит в том, что «она заставляет нас
действительно всем нашим существом признать за другим то безусловное
центральное значение, которое, в силу эгоизма, мы ощущаем только в самих себе»
[6. С. 511]. Особая «проницаемость» любимого человека для любящих очей
способствует возникновению особенно глубокой коммуникации, направленной на
глубочайшую внутреннюю (по В.С. Соловьеву, абсолютную) суть любимого человека.
Это принципиально отличается от влюблённости, которая, напротив, нередко
подменяет истинную суть человека идеализированным и далёким от реальности образом.
Принципиально разнятся в
таких диаметрально противоположных мировоззрениях и сам смысл коммуникации, и
её задачи. Так, основной задачей человека, принимающего целостное, интегральное
мировоззрение идеал-реализма, оказывается возвышение, развитие и усложнение
способностей человеческого восприятия и мышления путём постепенного познания
Высшей Реальности, которая представляет собой и Высшую Истину, единую для всех
и служащую своеобразным «маяком» в развитии. В таком мировоззрении коммуникация
оказывается творческим, постепенно и поступенно возвышающим человека процессом
для постижения всё более высокого и сложного интегрального уровня познания
Истины. В таком случае, например, даже при отсутствии полноценной коммуникации
с другими людьми, человек может вступать в осознанную или неосознанную
коммуникацию с существами другого порядка и уровня, другого времени (например,
через знакомство с литературными или философскими творениями других эпох) и в
процессе этой разносторонней коммуникации осознанно или неосознанно вычленять
из всей воспринимаемой информации те явления и вещи, которые в той или иной
степени помогают ему выйти на более высокий уровень развития, охватить большую
целостность мироздания. Тем самым он «коммуницирует» с большим количеством
существ мироздания, и эта коммуникация помогает ему подвергать осмыслению
большие грани реальности и видеть между ними глубокие связи, которые сначала
могут быть познаны интуитивно, а затем уже подвергнуты осмыслению. В процессе
обогащения его существа этими разнообразными коммуникативными взаимодействиями
человек получает ценнейший опыт и переходит на более высокий уровень развития.
Способность к видению
реальных и живых жизненных явлений в их подлинной полноте, целостности и во
всех взаимосвязях В.С.Соловьёв называл мистикой. Согласно В.С. Соловьёву
«различие между нашим обыкновенным познанием и познанием метафизическим может
быть только относительное или степенное» [7. С. 212]. При этом, чем
выше уровень развития человека, тем выше и его способность к охвату этой
целостности и тем бо́льшую
часть реалий жизни и взаимосвязей он может охватить (для людей
мистически одарённых этот охват включает в себя и те уровни бытия, которые
находятся далеко за пределами тех уровней реальности, которые воспринимаются
внешними органами чувств и доступны любому человеку).
Естественно, что
подобное мировоззрение рождает и особенный тип мышления (и, как следствие,
определённый тип коммуникации), который позволяет видеть и понимать
определённую грань Истины, стоящую за любым мировоззрением, и, вследствие
этого, примирять в гармоническом единстве внешне несоединимое. Признание
существования сверх-системного начала мироздания, названного С.Л. Франком
«непостижимым», рождает «трансрациональное мышление». Такой тип мышления
позволяет совершать подлинный сверх-логический диалектический синтез, ибо, как
показывает Франк, «всякий окончательный, сполна овладевающий реальностью и ей
адекватный синтез никогда не может быть рациональным, а, напротив, всегда
трансрационален» [8. С. 313]. Именно в таком состоянии сознания мышление
становится «моно-дуалистичным», подлинно синтетичным, не «зацикленном» на
отдельных гранях бытия, а способным охватить сложные явления мироздания во всей
их глубинной взаимосвязи и сложнейшем сверх-логическом единстве, ибо как «непостижимое,
в качестве абсолютного, возвышается и над противоположностью между
связью и разделением, между примиренностью и антагонизмом; оно само не есть ни
то, ни другое, а именно непостижимое единство обоих» [9. С. 197],
так и непостижимое в самом человеке (через необъяснимый
рациональным путем «диалектический скачок») оказывается способным к совершению
сверх-логического синтеза. Такое мышление противостоит естественному для
рационального восприятия стремлению выбирать из двух рационально противоречащих
друг другу положений одно (формально-логический принцип либо–либо), или просто
допускать их совместное существование методом их «приплюсовывания» друг к другу
(и то и другое), и примиряет существующие противоположности в некоем сверх-логическом
синтезе.
Внутренняя сверх-задача
любой коммуникации в таком мировоззрении – интеграция всей поступающей
информации в единое гармоническое целое и выход на более высокий уровень
осознания всех взаимосвязей мироздания. Любое мировоззрение представляется
ценным, но отражающим разные грани ракурсы реальности, и при этом определённую
ступень развития носителя этого мировоззрения. Поэтому человек, обладающий
даром диалектики, способен внутренне понять относительную правду (основу) и вступать
в коммуникацию с представителями любых мировоззрений, понимая их относительную
истинность, и в то же самое время преодолевая их ограниченность. Однако следует подчеркнуть ещё раз, что такое
мышление может быть даровано лишь человеку, который во внутреннем опыте
ощущает, признает и осмысливает это «сверх-начало». О том, что в
диалектическом синтезе есть нечто непостижимое обычным человеческим разумом,
явственно свидетельствует и тот достопримечательный факт, что К. Маркс как
представитель т.н. «материалистической диалектики» отказался от самой
возможности идеи синтеза, признавая за противоречиями абсолютное значение и
отвергая в корне противоположный подход Гегеля, напротив, считавшего всякие
противоречия «снимаемыми» и «относительными» (об этом свидетельствует рукопись
К.Маркса 1843 года. [10. С. 38].
Для человека
«материалистически-ориентированного» мировоззрения задачи коммуникации могут быть совершенно иными. Например, целью
коммуникации может стать поддержание устойчивости принятой определённой частью
общества (в религиозной традиции, в общественном слое и т.д.) модели или
участие в некоем ритуале, долженствующем утвердить человека в определённом
социальном поле. Такая коммуникация лишена внутренней устремлённости,
внутреннего «горения», способствующего выходу на иной уровень бытия. Отрицание
высшей Истины приводит к некоему гносеологическому релятивизму и подспудному
равнодушию, так как сопутствующие такому мировоззрению релятивистские
представления о том, что «у каждого своя правда» и что «не существует единой
для всех Истины» не способствуют творчески возвышающей человека коммуникации. Вследствие
этого на первый план в коммуникативном процессе выходит решение конкретных и
привязанных к земным реалиям задач: поддержание социальной формы, манипуляция
окружающими для достижения своих целей, нахождение союзников для совершения
каких-либо жизненных задач, «моральная
поддержка» для компенсации внутренней неуверенности и т.д. Безусловно,
эти цели коммуникации могут быть присущи человеку любого мировоззрения в силу
его человеческой и социальной природы, но следует учитывать то, какие цели и
задачи коммуникации являются основополагающими, а какие второстепенными и
эпизодическими.
Кроме того, мышление
материализма привязано к пространственно-временным реалиям земной жизни, что
делает его способность к коммуникации весьма ограниченной. Выход за пределы
пространственно-временных рамок в рамках такого мировоззрения и мышления
затруднено даже гипотетически (например, весьма показательным для автора этих
строк было общение с одним «материалистически-ориентированным» философом,
которого приводила в полный мыслительный ступор даже сама мысль о
гипотетической возможности столкновения древнего человека с современным
холодильником и уж тем более о гипотетическом способе осмысления древним человеком
этого современного феномена). Не случайно для представителя такого
мировоззрения характерно объяснять все особенности личности того или иного
исторического деятеля перипетиями его жизни и социальными условиями его эпохи и
игнорировать те качества, которые не связаны с условиями его
существования.
Отдельно стоит проблема
различия внутреннего наполнения одних и тех же слов в разных мировоззренческих
системах. Одним из показательных терминов, фиксирующих принципиальную
несхожесть смыслового наполнения одного и того же слова, является термин
«духовность». Для человека, не признающего существования сверх-системного
начала «дух» (и духовность) выступают лишь некоей «надстройкой» над
материальностью, и вполне закономерно, что эта «надстройка» целиком определяется
природными и историческими условиями, конкретными задачами, решаемыми
человеком, уровнем развития общества. Для человека, признающего существование
пронизывающего мироздание сверх-системного начала, духовное начало есть
та основа мироздания, на которой зиждется глубочайшее единство всего
мироздания. Использование одного и того же термина в принципиально различных
значениях делает невозможным сколько-нибудь конструктивную коммуникацию.
Проведение краткого
сравнительного анализа подходов к коммуникации у представителей двух различных
мировоззренческих систем показало, что эти подходы в разных мировоззренческих
системах принципиально различны. Близость мировоззрению идеал-реализма делает
коммуникацию неким со-творчеством людей, идущих к Единой цели. И в этом плане
наиболее плодотворной представляется коммуникация людей, близких к этой
мировоззренческой позиции, но при этом отличных в своём понимании путей
достижения цели. Полное же сходство подобных «частностей» лишает коммуникацию
смысла. Для представителя другого мировоззрения смысл коммуникации обычно
привязан к решению конкретных жизненных задач. Современная «практически-ориентированная»
эпоха способствует преобладанию именно такого коммуникативного воздействия, и
нередко «втягивает» в него даже представителей иной мировоззренческой
системы.
Таким образом,
коммуникация может способствовать как развитию человеческой личности, так и его
деградации, «нивелировке» индивида в случае представления ему заведомо
упрощенных и однобоких представлений о смысле и задачах коммуникации. Например,
человек, задающийся «высокими вопросами», может встретить в окружающих
непонимание, и принять предложенные ему окружением «готовые ответы», утратив
всякое стремление к развитию и расширению познания реальности.
Следует отметить, что,
на наш взгляд, стремление к Истине как сверх-системному началу, управляющему
мирозданием, в той или иной степени присуще каждому человеческому существу. Но
выбор мировоззренческой системы существенно влияет на то, будет ли это
стремление искусственно заторможено или напротив, усилено внутренним принятием
той или иной мировоззренческой системы.
Библиографический
список
1.
Соловьёв,
В.С. Философские начала цельного знания. Сочинения. В 2 т. 2-е изд. Т. 2 . /В.С.Соловьёв. – М. : Мысль, 1990. – 822 с.
2.
Лосев,
А.Ф. Диалектика мифа /А.Ф.Лосев. – М. : Мысль, 2001. – 558 с.
3.
Трофимов,
В. К. Душа русской цивилизации /В.К.Трофимов. – Ижевск: Изд-во ГТУ, 1998. – 150
с.
4.
Флоренский,
П. А. Столп и утверждение истины. В 2 т. Т.1 (II). /П.А.Флоренский. – М. : Правда,
1990. – 840 с.
5.
Библия.
Первое Соборное Послание Святого Иоанна Богослова. 1 Кор. 13:1-8// Книги
Священного Писания Ветхого и Нового Завета. – М. : 1990. – 1376 с.
6.
Соловьёв,
В.С. Смысл любви /Сочинения в 2 т. 2-е
изд. Т. 2 . /В.С.Соловьёв. – М. : Мысль, 1990. – 822 с.
7.
Соловьёв,
В.С. Философские начала цельного знания Сочинения в 2 т. 2-е изд. Т. 2 . /В.С.Соловьёв. – М.: Мысль,
1990. – 822 с.
8.
Франк,
С.Л. Непостижимое /Сочинения / С.Л. Франк. – М. : 1990. – 608 с.
9.
Франк,
С.Л. Цит.соч.
10. Лапин, Н.И. Начало марксизма / Н.И.Лапин
// Вопросы философии. – 1983. – № 1. – С. 27-48.
Комментариев нет:
Отправить комментарий